Интервью с создателем «Четырех тараканов» Дмитрием Спириныи о том как ему жилось в 90-е годы.
Твое личное отношение к 90-м?
– Для меня это было классное время. Это было время внятной свободы, того самого, за что, так сказать, боролись. Это было время, когда каждый мог стать всем. Когда у каждого имелось ощущение полной вольницы, и было полным бредом даже предположить, что через каких то 15 лет все практически вернется к ненавистному тоталитаризму с полным ограничением гражданских свобод и демократических ценностей. Также, это было время взросления моего поколения, время узнавания мира, получения от него первых взрослых впечатлений и опыта, новой музыки, новых книг. А в случае с моей группой это было десятилетние ее бурного развития от подростков из подвалов до стадионных фестивалей, радиоротаций и какой-никакой популярности.
Легко было быть панком?
– Да, вполне. Для нас все происходящее в стране было олицетворением тех фантазий, о которых мы несколькими годами раньше даже и мечтать не смели. Вонючий совок рушился, приходили ценности, на которых мы были воспитаны нашими рок-героями, наступали времена, в которых такими же самыми рок-героями могли бы быть и мы. Послушайте песню «Тараканов!» «Дети внезапной свободы», там все об этом говорится.
Что ты делал во время событий августа 1991 и октября 1993 года в Москве?
– Я был у Белого дома в августе. Подробнее об этом можно прочитать в моей книге «Тупой панк рок для интеллектуалов» или, как ее обозвали в издательстве АСТ при производстве повторного тиража, «Бунтари на руинах СССР».
А в 1993 я был уже очень сильно увлеченным наркоманом, как и наше тогдашнее окружение. Поэтому в октябрьские события 1993 года мы были вовлечены в значительно меньшей степени, чем двумя годами раньше. Несмотря на то, что стрельба доносилась и до наших дворов (от места нашей дислокации до Белого дома три троллейбусных остановки), мы, тем не менее, особого интереса не проявляли, так как были заняты более насущными проблемами - где бы чего намутить. Что касается отношения, то, думаю, это было весьма символично для любой российской власти как до Ельцина, так и после: расстрелять из танков бывших соратников, приведших тебя на трон.
Какую историю из личного опыта тех лет ты считаешь самой адовой?
– Пожалуй, мое попадание в тюрьму за приобретение в Санкт-Петербурге 2 ух граммов фенциклидина. Очень показательная для того времени и для таких людей, какими были мы, история. Также подробно описано в книге.
Насколько мне известно, в 90-е панковские тусовки делились по районам и областным городам (измайловские, арбатские, реутовские и т.д.), тусил ли ты конкретно в каком то районе, была ли может, отдельная компания?
У нас была своя туса, причем весьма долго, года до 96 го. В эту тусу входили мы (музыканты «Четыре таракана»), наши девушки, друзья по району, а также примкнувшие. Также, мы плотно тусили с музыкантами групп «Наив», Apple Core, Les Primitives и с невероятным количеством их друзей, обитавших в основном в районе Фили -Давыдково. Туса была такой большой и разношерстной, что при желании, только этими людьми можно было набить битком небольшой зал на 150-200 чел на нашем выступлении или выступлении «Наива». Примерно с 1996 года я стал все чаще и чаще появляться на Старом Арбате. Местами тусовки тех ребят, с которыми тусовал я, были выход из ст. м. Арбатская синей ветки и подземный переход от кинотеатра «Художественный» к ресторану «Прага». Туса там была также очень разношерстной: центровые панки, основа зарождавшегося н.с. бритоголового движения, какие -то рокабиллы и так далее.
Какие отношения складывались у вас с группой «Пурген» и лично с Русланом Гвоздевым?
– Длительное время мы ничего не знали о такой группе, да и вообще - о каких либо других панк-группах за пределами нашей тусовки, сложившейся в начале -середине 90-х преимущественно по географическому признаку на Кутузовском и в Давыдково.
Это было время задолго до интернета, поэтому даже живя в пределах одного города, можно было не быть в курсе о наличии единомышленников на другом его конце. Навряд ли мы пересекались с Пургеном на одних концертах или фестивалях до 95-96 го года, по крайней мере, в моей памяти ничего об этом не сохранилось. Знакомство (как личное, так и с музыкой) скорее всего, произошло позднее. Наверное, это как то было связано с попаданием на одни и те же кассетные сборники, которых после 1997 года стало выпускаться достаточно. Никаких обстоятельств личного знакомства я также вспомнить не могу, хотя есть смутное воспоминание, что я был у Руслана в гостях, где то в районе Перово или Новогиреево.
В общем и целом музыка группы Пурген в то время лично у меня позитивных эмоций не вызывала. «Четыре таракана», чуть ли не с самого начала существования нас как группы, пытались подражать классическим образцами английского и американского панка первой волны, что в том числе включало в себя мелодичность, складную игру, записи хорошего качества и (зачастую) тексты, с темами далекими от, условно, про «говно». Весь этот набор критериев резко контрастировал с тем, что в музыкальном плане делала группа Пурген, поэтому недолюбливание друг-друга у нас было взаимное. Например, я как- то искренне удивился тому, что мой приятель, Саша Мелешкин (в будущем менеджер группы «Ульи», а на данный момент хранитель огромного количества архивных материалов о сцене тех лет) помогал Пургену со съемкой каких -то видео. А Саша взял и передал зачем -то этот разговор Руслану. Очевидно, его это задело, и в скором времени, в интервью для Maximum Rock'n'Roll, Руслан назвал нас «панком для девочек», причем сказано было так, как будто в этом есть что-то плохое)) (Особенно, если воспринимать эту дефиницию как «панк для получения девочек»).
Беседовал Андрей Муха
Свежие комментарии